… Сходи к нему на чашку кофе и сам спроси, — ответил Майнс за Люка. — Он же тебя звал.
— Не ходи, — ту же среагировал Люк. Слова вырвались быстрее, чем он успел себя остановить.
— Почему? — удивился Лотар. — Ну, то есть я и не собирался, мне с ним не о чем говорить.
— Просто... ничем хорошим это не кончится. Он... любит находить живое, и делать... неприятно.
— Как ты изящно выражаешься. Что он любит делать больно, я уже понял.
— Лотар, не бери пока в голову. Наденут браслет — придумаем, как снять. У нас... хороший механик, — неожиданно тепло сказал Майнс.
— Спасибо, — улыбнулся ему Люк, показывая, что оценил жест, — но боюсь, у ривцев совсем иной принцип зарядки. Я вообще не встречался никогда с подобным. Что лента эта... — Люк проглотил ругательство, — что теперь браслет.
— Может, не будет еще никаких браслетов. Ну, или мы с Герхардом разом ляжем на пол и закатим глаза. Не расстреляют же нас, — дернул плечом Лотар. — Давайте спать? Люк устал...
— Я сейчас тоже постираю. Пока свет есть и вода. Вода же еще осталась? — он поднялся.
— Да, мы оставили.
— Надо будет, еще принесут, — Майнс явно освоился.
— Ну тогда я быстро. Наоборот, разомнусь. А то он мне весь мозг съел.
Уже ожесточенно намыливая мягкую ткань, он добавил: — знаете, а ведь это не самое ужасное... самое ужасно — это то, что делают с военнопленными.
— Ты про то, что они расстреляли Ройса? — спросил Лотар. – Ну, так это не секрет и не новость. Но парня жалко. Очень.
— Нет. Я же говорю, хронику смотрел. Там выбор дают. Хочешь — расстреливают, не т хочешь — нет.
— То есть? А хочешь — отпускают с напутствием? Нашим выбор не давали.
— Нет. Если хочешь жить — подписываешь документы. На добровольное рабство, как я понял.
— У них же там... парламент и свобода? Ну, не считая остатки монархии? — Лотар потер виски. — Я что-то вообще не понимаю. Это тебе... куратор сказал?
— Я хронику смотрел, — напомнил Люк, — там они подписывали какие-то документы. Кто отказывался, того тут же стреляли.
— Мотивирует, — согласился Лотар после паузы. — Но я бы не подписал.
— Верю, — задумчиво откликнулся Люк. Закончив со стиркой, он отнес грязную воду и вернулся с ведром чистой. В этот раз охранник не следовал по пятам, просто проводил его взглядом, направив винтовку в нужном направлении. Но Люк заметил, что тот даже с предохранителя ее не снимал.
Вернувшись, он присел на кровать и спросил так, словно разговор не прерывался.
— А ведь можно повредить самолет при посадке? Ну, нечаянно? Пусть они вас на Файер посадят?
— Чтобы при этом пилота не повредить? — уточнил Лотар. — Можно... наверное.
Когда погас свет, Лотар улегся на их "общую" кровать уже без всяких вопросов.
— Это намного теплее, — объяснил он Майнсу. Хорошо, что хоть третьим приглашать не стал, зато отдал лишнее одеяло. Он некоторое время возился, укладываясь — сейчас он уже мог лежать не только на животе, но особо к Люку не прижимался.
Кровать была недостаточно широка, чтобы вдвоем лежать, отстранившись. Люк с тщательно подавляемым вздохом и также тщательно подавляемым удовольствием привлек Лотара к себе.
— Хватит возиться, чудо. Свалишься. — Шепнул он в самое ухо.
— Чудо, — пробормотал Лотар. — Смешно ты это говоришь. Я капитан, командую эскадрильей, имею награды... в том числе и лично императором пожалованные... Где пиетет?
— А сейчас не видно, что ты капитан и имеешь правительственные награды. Темно. А вот что чудо — видно.
— Командующему это скажи. И майору, — вздохнул Лотар. — Слушай, ты зря сказал при Герхарде про поломку самолета.
— Возможно. Я не подумал... сломай его первым. Ты же после... наказания еще не в форме... Лотар, я понимаю, что требую прыгнуть выше головы, но чем дольше мы ждем, тем хуже будет.
Браслеты эти... а Торн хочет сделать из меня шпиона, насколько я понимаю. Ну, я сам его провоцировал, конечно. Иначе бы мы все еще в подвале сидели. Но, он как-то очень с энтузиазмом воспринял эту идею... я очень боюсь сорваться.
— Я думаю. Как сломать так... чтобы не сломать при этом себе что-нибудь, — Лотар поскреб затылок, в тишине звук показался громким. — Я, знаешь ли, раньше разнос за такие вещи получал. Я в первом же полете разбил машину. Правда, не "Лютц", а "Дрэгон".
— А можно как-то так подставить самолет, чтобы себя не подставить? Это реально? У вас теперь парашюты будут. Ты же не знаешь.
— Да знаю я, Майнс хвастался. Можно попробовать. Только... я сам себе парашют укладываю всегда. Или механик мой укладывал.
Лотар говорил о "младшем механике", которые, в отличие от энергетиков занимались именно техникой.
— Не доверяешь? — кивнул Люк, — понимаю, да...
— Не в этом дело. Это просто... ну... такие вещи нужно делать самому. А если не разрешат, то страшно, честно говоря. Может, при посадке его ударить? Но может возникнуть резонный вопрос, почему я вдруг садиться разучился.
— А если ты уложишь его сам, а потом тут же используешь, тоже будет вопрос... — Люк вздохнул. — А при посадке — ну неловкие движения. Ты же еще не оправился, чувствуешь себя не очень, то се. И, кстати, теперь курсанты на посадке тоже пытаются сбить. Вежливость у них не в ходу.
— Я действительно чувствую себя не очень. И это тоже плохо. Ладно. Не убьют же они меня за этот самолет.
— Не убьют... правда, он сказал, что у них Лютц не один, так что... может все оказаться зря. Может иначе? Ты можешь вроде как издеваясь сказать, что его курсантам сначала надо научиться в Файер попадать? А потом уже с Лютцем тягаться? Может так лучше будет... только нельзя свою заинтересованность показывать. Он же... чует. Или может лучше мне сказать? Уже в виде совета... как считаешь?
— Не знаю я, — вздохнул Лотар. — И кстати, если не один... то почему летаем на одном и том же? там уже дырок больше, чем у меня пальцев. Может, они вообще неисправны? Можно намекнуть, что у Файера вообще другая тактика боя, что там стрелок сидит на втором месте, что он тяжелее и медленнее, зато в отличие от Лютца не трясется и не разваливается от любого сложного маневра, — Лотар говорил в некоторой издевкой, потому как любимая Лотаровская "Ласточка" тоже была "Лютцем". И менять он ее отказывался наотрез.
— Хочешь, скажу?
— Тебе это кажется достоверным?
— Мне — да. А ему... не знаю. Знаешь, вчера он позволил мне заряжать, когда барон был внутри. В принципе, если вы не будете каждый раз возвращаться обратно, а будете ждать у поля, то мы можем оказаться возле самолета втроем. Но даже так непонятно, как запустить винт. Они успеют добежать...
— Нет, нас собьют, если полетим на глазах у всех, — Лотар говорил абсолютно уверенно. — Самолет будет тяжелый, перегружен, курсанты на поле, готовые к взлету, а еще у них наверняка инструкторы есть, не такие безрукие. И с земли будут стрелять. Мы и трех минут не продержимся. Улетать нужно ночью. А Торну скажи, что ты знаешь, будто я Файере толком не летал. Хороший способ поднять самооценку курсантам и сбить с меня гонор.
— Это я скажу, тем более что это правда... Барона завтра предупреди, что Лютц пока ломать не нужно, хорошо? Но... как мы ночью окажемся на поле? Мне эта часть пока кажется самой нереальной. Я не проходил спецподготовки... силовые методы не мой конек. Нет, драться я умею. Но с не вооруженным конвоем...
— Люк, это действительно, правда, — улыбаясь, ответил Лотар. — Я на Файере летал раза три. Один раз это плохо кончилось. А про ночь — мы придумаем что-нибудь. Я стреляю хорошо. Герхард — тоже. Оружия нет, правда... но это решаемо.
— Тогда тебя на Файре собьют, и нам будет не на чем лететь вообще, — задумчиво сказал Люк
— Не собьют, — успокоил его Лотар. — Ставки высокие слишком. К тому же... с тех пор я много чему научился.
— Ну хорошо, тогда отлетайте завтра нормально, и я ему мельком скажу... только... — он вздохнул. — Ночью на Файре, взлет без огней... да еще я по-прежнему не представляю, как мы вообще до него доберемся.
— А днем мы пролетим ровно над полем. И собьют нас в районе вышки, — огрызнулся Лотар. — Люк, ты лучше думай. Ну, в смысле, у тебя хорошо получается.
Он протянул руку и потрепал его по макушке, взлохматив волосы.
— Я понял, что день — не вариант. Я просто не понимаю про ночь... — Люку на мгновение стало тепло и от невинной ласки, и от слов Лотара, — Начиная с того, что эту дверь надо как-то открыть. Выбить — будет слишком много шума, хотя сама дверь хлипкая, я смотрел.
— Пролезть в окно? Вызвать часового внутрь и забрать винтовку? Сперва нужно зарядить самолет, и вообще получить к нему доступ. Потом — все остальное. А еще мне нужно пройти по полю несколько раз... или хотя бы проехать. Я подумаю, как это сделать.
— Может... разок не взлететь? Завтра, может у тебя голова закружиться?
— Я придумаю, — Лотар улыбнулся. – Кстати, ты же хочешь, чтобы я лучше думал?
— Хочу, конечно.
— Тогда...
Лотар сменил позу, изогнувшись, сложившись почти вдвое, так, что его голова снова лежала на бедре Люка. Как в вагоне, когда он пользовался ей, как подушкой.
— Ээээ? — спросил Люк.
— Забыл свои прямые обязанности, старший механик? — Лотар взял его руку и с коротким смешком, потянув к себе, водрузил себе на голову.
"Принцесса, ну вы не можете быть так невинны, вашу же мать!" , — Лотар покорно пропустил пряди его волос сквозь пальцы. Волосы Лотара оставались мягкими и приятными на ощупь, невзирая на плохое мыло.
Лотар молчал, только дышать стал более неровно. Раньше Люк подобного не замечал.
— Знаешь, — сказал он наконец. — Я, конечно, чертов эгоист... Но у меня все внутри переворачивается. Как будто я бочку только что три раза крутил.
— Не понял связи. Переворачивается оттого, что эгоист?
— Нет. Неважно, не слушай меня. Я эгоист, потому что использую тебя для своего удовольствия. Но я подумал, может быть тебе хотя бы благодарность приятна?
— Лотар, можно тебя обратно на минуточку? — Люк потянул его вверх.
— Да? — тот оперся на локоть. — Что? Я... неправильно себя веду? Извини.
— Слушай меня внимательно, — он поймал его лицо в ладони и вгляделся в глаза. — Все, что тут происходит — я имею в виду сейчас — доставляет удовольствие не тебе одному. Я не беззащитная барышня и вполне могу сказать "нет" или даже послать, если меня что-то не устраивает. Если я этого не делаю, значит, меня все устраивает. Понимаешь? Тебе не за что оправдываться, чувствовать себя виноватым или другим способом полировать собственные мозги. Мне приятно все, что происходит. Приятно. Мне приятно, что ты рядом. Твоя близость... возможно, это то самое, что не дает мне слететь с катушек. Я ясно выражаюсь?
— Да. Я думал, вдруг ты стесняешься меня тормозить. Все-таки у нас разные звания, статус и много чего еще можно придумать. Ну, или не хочешь обижать. Но мне нравится то, как ты это сказал. Я... мне не так страшно, когда я знаю, что кто-то рядом.
— Ну, значит, мы все выяснили. Можешь возвращаться обратно.
Люк сел, так, чтобы Лотару было удобнее пристроить голову. Все равно спать они, видимо, в ближайшее время не будут.
— Просто ты иногда такой... напряженный, — пробормотал Лотар. — Как будто хочешь что-то сказать и не говоришь. Я думал, не хочешь обижать.
— Слушай, давно хотел спросить, — Люк решил перевести тему, — поводу Мартина... это же Хоккер?
— Да. Я не хотел фамилию говорить, но раз ты догадался... А что?
— Я просто сначала подумал, что Мартина убили, поэтому... ну... а вы просто поссорились? Хоккер сейчас летает в другой эскадрилье, верно?
— Да, — нехотя сказал Лотар. — Он... поступил некрасиво, я тоже. Но по факту оказалось, что мы оба накопили кучу претензий друг к другу. Я так больше не хочу.
— А как так случилось? Ты просто про него рассказывал так... тепло. Если неприятно, не отвечай.
— Просто. Он спьяну разболтал парням некоторые вещи, которые я говорил только ему одному. Я... в общем, я был трезвый и тоже много чего ему сказал. И зацепилось одно за другое.
Лотар несколько раз глубоко вздохнул, выравнивая голос.
— А... понятно, — Люк возобновил мягкий массаж, — сочувствую.
— Поэтому не лги мне никогда, — вдруг жестко сказал Лотар. — Я все что угодно могу простить, кроме лжи.
— Поэтому? Хммм... не уловил связи. Но я обычно друзьям не лгу. Но у меня и друзей почти нет. Может, именно поэтому и нет.
— «Поэтому» — чтобы не было, как с Хоккером.
— Он тебе лгал? Я что-то не понял. Мне показалось, дело в том, что он трепло.
— Потом мы говорили, и оказалось, что он... многое мне не говорил. Молчал или лгал. А я, дурак, верил.
Лотар сел, расстроено помотал головой.
— О чем молчал? — очень аккуратно поинтересовался Люк.
— Слушай, что ты ко мне... привязался с ним?
— Не знаю... пытаюсь понять тебя.
— Ничего такого, — вздохнул Лотар. — Просто я рассказывал ему все. Я тогда еще моложе был, ну и... наивнее наверно. Все. Про семью, про то, что я думаю, или собираюсь делать. Какие девушки мне понравились. Ну и вообще. А он нет, хотя он много чего делал без меня. Просто решил, что меня это не касается. Например... про девушку. Одну. Это если про молчание.
— Ясно... а у меня тоже друг был. На другой базе. Очень близкий мне человек. Ну, так получилось, он для меня был близким, а я для него... как бы так объяснить... ему было прикольно с почти аристократом. Как-то так.
— А что в этом хорошего? Хоккера наоборот, раздражало.
— Не знаю... я даже не думал об этом тогда. Случайно понял.
— Давай спать, — вздохнул Лотар, укладываясь рядом. — И, если не хочешь быть, как Мартин, просто не болтай о моих личных секретах. И не... спи с моими девушками.
Люк усмехнулся:
— Можешь быть уверен. И в первом, и во втором.
— Я, разумеется, тоже не буду... — пробормотал Лотар, а потом, вздохнув, прижался плотнее.
— Не сомневаюсь, — улыбнулся Люк. Вот уж чего-чего, а с его девушками Лотар спать не будет. Это точно.
Утро было пасмурным, к большой радости обоих пилотов, но уже после завтрака небо расчистилось.

— Если так пойдет, то и полеты возобновят, — сказал Лотар, в очередной раз выглядывая в окно и задирая голову, чтобы рассмотреть небо. Люк подошел и встал рядом. Небо его не интересовало, а вот решетка — очень даже. Лотар покачал ее, потом схватился двумя руками, словно пытался выглянуть еще сильнее.

— Стой! — раздался окрик и характерный лязг затвора. — Назад!

— Вот заразы, — пробормотал Вайсвальд, убирая руки. — Стоит там кто-то. Смотрит.

— И не лень же им. Серьезно они подходят к делу.

Люк отошел от окна. Сейчас он очень жалел, что не захватил какую-нибудь книжку из административного здания. Заняться было нечем. Лотар, словно научившийся после сна бок о бок улавливать его мысли, вдруг начал тормошить Майнса. Он прошептал ему что-то на ухо, на что барон ответил:

— Я что вам, цирк?

— Герхард, ну пожалуйста. Я же знаю, как ты это умеешь, а Орнел нет.

— Лотти, отстань.

— Все забыл?

— Я не ловлюсь на слабо, — ответил Майнс, но все же уселся на кровати, сложил руки на коленях и спросил: — Что именно?

— "Жизнь и удивительные приключения Дианы Вайн", — тут же ответил Лотар, назвав довольно известную книгу.

И Майнс начал... читать. На самом деле он рассказывал, довольно близко к тексту, но некоторые отрывки читал практически наизусть. Через некоторое время Люк сидел на кровати, пожирая его глазами. Когда барон сделал паузу, чтобы выпить воды и дать отдохнуть горлу, энергетик тихо сказал:

— Герхард, это... потрясающе.

— У него хорошая память, — с гордостью сказал Лотар, словно демонстрировал свое личное достижение. — Он и карты запоминает, географические, я имею в виду.

— Спасибо, — с достоинством ответил Майнс. — Я не любой текст так могу, только то, что прочитал несколько раз. Дальше будете слушать? Лотти-то это уже раз пять слышал.

— Да, конечно, — в этот момент Люк не скрывал своего обожания, — пожалуйста.

Майнс успел "прочитать" еще две главы из книги, но когда он дошел до места, где Диана впервые говорит своему мужу о том, что не любит его, дверь начали открывать.

— Это наверняка не обед, — вздохнул Лотар. — Чертово небо чистое, ни облачка. Куда они подевались?

Перед тем как пойти к самолету, Люк негромко шепнул Лотару: «Не забудьте поговорить с бароном». Тот кивнул.

Заправка на частичную мощность стала делом привычным, хоть и не менее болезненным, чем раньше. В этот раз Люк дождался Лотара у самолета, тот подошел со сложенным парашютом в руках.

— Помоги мне эту сбрую надеть. Только осторожно... Я поговорил. Он понял.

— Ты сам его складывал? — уточнил Люк, подгоняя ремни.

— Нет, кто бы мне дал. Но я нос туда сунул, проверил, — сказал Лотар и, прищурясь, посмотрел на солнце.

Пожелав ему удачи, Люк направился под навес к Торну. Сейчас он почти не волновался, отчего-то была уверенность, что Лотар отлетает нормально. Он присоединился к Видящему и стал наблюдать за полетами.

В этот раз кроме них и Майнса там был сухопарый офицер с нашивками летных войск. Он тоже следил за Исидами и что-то помечал у себя в блокноте.

— Твой Вайсвальд пообещал не делать больше необдуманных поступков, — сообщил Торн, глядя в небо из-под руки.

— Неудивительно, — пожал плечами Люк. — Он все еще спать может лишь на животе... кстати... я тут подумал... — начал тихо он и замолчал.

— О, — не удержался Торн. — Ну, раз так, то говори.

— В качестве жеста доброй воли могу дать совет, как несколько снизить самооценку Лотара и повысить ее у курсантов. Только пообещайте жестко им приказать, чтобы, когда они его собьют, они его самого не расстреляли. Парашют — прекрасная мишень. А они уже на Вайсвальда злы, наверное...

— Подводка хорошая. Будем считать, что в жест доброй воли я тоже поверил. Дальше?

— Вы обещаете? Мне Лотар живой нужен.

— Я помню, хоть это и звучит двусмысленно. Пока цели совпадают.

— Лотар прекрасно владеет Лютцем. Он его чувствует, как себя самого. Они, — Люк кивнул на небо, — еще долго будут за ним гоняться. Ведь для них самолеты — фанерные машины, а для Лотара — продолжение тела.

— Я помню, — Торн смотрел, как потрепанный самолетик чуть ли не боком протиснулся между двумя атакующими и снова набрал высоту — на этот раз против солнца, не давая противнику себя разглядеть.
— Но вы говорили, у вас есть еще Файер. Если он на ходу, стоит посадить Лотара на него. Эта машина тяжелее, у нее иная маневренность. Он к ней не привык. Насколько я помню, он раза три на Файере летал всего. Ну, при мне — не больше.

— Есть Файер. И... что это даст? Разобьет мне машину?

— Ну, не настолько он плохой пилот, в конце концов. Сам не разобьет. Но подбить его будет проще.

— Я подумаю, — сказал Торн так, что было понятно — "вряд ли". Но выражение его лица резко изменилось, когда Лотар, идущий со взлетной полосы, крикнул Майнсу через все поле:

— Герхард! Я таких идиотов в жизни не видел. Это не пилоты, это курицы, причем ощипанные. Ни техники, ни тактики, право с лево путают.

Люк пожал плечами и направился к самолету — заряжать. Вернулся он снова бледный и в поту, нарочно поиздевавшись над Потоком. Сел сбоку, там, где жухлая трава была не так примята, уронил голову на колени

Лотар опустился неподалеку — не рядом, это противоречило легенде о натянутых отношениях, но достаточно близко. Сейчас Люк мог видеть, что тот не так бодр, как казалось издалека, — волосы намокли от пота, дыхание было тяжелым. Но улыбался он вполне расслабленно, давая понять, что все в порядке. Люк, слегка переведя дух, поднялся и, обойдя Лотара, вновь вернулся к навесу. Ему был интересен офицер. По-видимому, инструктор. Но своего любопытства энергетик не проявлял, а просто стоял неподалеку, наблюдая не столько за Майнсом в небе, сколько за этими двумя на земле.

Они с Торном негромко переговаривались, причем, судя по тону, офицер на чем-то настаивал, а Торн вроде и не отговаривал впрямую, но приводил какие-то аргументы, заставляя первого подолгу подбирать слова для ответа. Несколько раз прозвучало имя Френка — сбитого Лотаром пилота. Люк вообще постарался слиться с пейзажем, смотрел исключительно в небо, но внимательно слушал диалог, жалея, что не понимает ни слова.
Торн отследил его присутствие и, не прерывая разговора, перевел:

— Мы обсуждаем уровень подготовки третьей группы. Достаточна ли она для того, чтобы покинуть школу.

— Вы считаете, что готова?

— Тренируйся в понимании на слух. Может пригодиться, — ответил Торн и вернулся к беседе. Лотар смотрел на них во все глаза. Люк поморщился. Склонности к изучению языков он за собой не замечал. Но... можно судить по жестам и поведению.

Он мало что понял, кроме того что Торн, видимо, считает, что не готова. Потому что именно у него чаще слышались частицы отрицания - их Люк знал и умел отличать.

Вернулся Майнс, чуть прихрамывая - подвернул ногу, прыгая на траву из кабины. И снова нужно было заряжать. На небе по-прежнему не было ни облачка.

Люк поплелся к самолету. Он уже сам не понимал, за что так мучает себя. Дозировать теперь он бы смог и не пережимая канал так сильно. Но... если даст себе слабину, непонятно, когда и что заметит Торн. Нельзя...

Вернулся он, едва волоча ноги. Сел у края летного поля уже не реагируя ни на Торна, ни на Майнса. Который, кстати, держался молодцом.

К вечеру, когда третья группа закончила сдавать практический экзамен, они были измотаны все трое. Лотар и Майнс даже есть начали не сразу — некоторое время они просто молча сидели рядом и смотрели на принесенную им кастрюлю супа. Потом Лотар, с трудом нагибаясь, поднял миски и начал разливать на троих.

— Давай я, — остановил его Люк, отбирая половник. — Сиди, отдыхай.

Он подсунул пилоту свою долю сыра. Есть снова не хотелось, и это было плохо. Он знал за собой такое — перенапряжение. Еще немного, и он просто физически не сможет есть, организм будет отторгать. Нужно срочно заставить его сейчас, пока дело не дошло до крайности.

Лотар сел, причем на вторую кровать-«стол» — похоже, на чистом автоматизме. И сейчас задумчиво грыз кусок сыра, зажатый в руке.

— Лотти, ты похож на мышь, — поморщился Майнс. — На здоровенную бледную мышь.

— А ты, Герхард — на воробья. Злого, взъерошенного, здорового воробья... а я на кого?

Лотар вышел из задумчивости, посмотрел на Люка.

— У меня не развито абстрактное мышление, мне сложно даются метафоры, но... ты похож на... — тут он осекся, хотя явно хотел сказать что-то еще, но смешался и добавил уже не раздумывая. — На... собаку.

— Злобную хоть? — с надеждой поинтересовался Люк.

— На дворняжку ты похож, — буркнул Майнс. — Да, Лотти?

Тот рванулся резко, будто слетела пружина. Через секунду оба уже сцепились — Майнс перехватил руку Лотара прежде, чем тот успел ударить.

Люк отодвинул тарелки с супом подальше, чтобы летчики не задели в пылу драки. На «дворняжку» он не обиделся. «Мышь» и «воробей» звучали не намного приличнее. И раз просто так разрядить напряжение не вышло — пусть будет драка. Люк бы и сам присоединился с удовольствием. Но Лотар его бить не будет, а двое на одного — нельзя. Да и не хочет он... он слишком устал. От всего. Он молча сидел и смотрел на происходящее, решив, что, если дело реально дойдет до членовредительства, можно будет обоих облить водой из кувшина. Высохнут.

Не дошло. Да и драки, как таковой, не было — они постояли несколько секунд, схватив друг друга за грудки, потом Лотар хрипло сказал:

— Пусти, Герхард, мне больно.

Тот разжал руки.

Люк потянулся к тарелке с супом. Стал есть, не чувствуя вкуса. Медленно и мерно работая ложкой и челюстями, он словно совершал сложный, надоевший до омерзения и никому не нужный ритуал.

Лотар сел рядом, прямо и скованно, как деревянная кукла. Посмотрел на Майнса.

— Мы не должны подобных вещей допускать между собой. Тем более я. Я... приношу извинения.

Люк сделал вид, что его тут вообще нет. Этим двоим нужно было разобраться самостоятельно.

Майнс дернул плечом:

— Ты первый начал.

— Я и извинился первый, — голос у Лотара по-прежнему был бесцветный, но Люк почувствовал, как тот напрягся.

— А мне не за что извиняться, — сказал барон и, забрав свою тарелку, полез наверх.

"Зря не закончили, — подумал Люк, — пар надо спускать. Такое напряжение для нервов".

— Герхард, Лотар, — позвал он, отставляя тарелку. — Покажете мне этот захват? Это же техника какая-то да?

Лотар уставился на него во все глаза.

— Чего? Э... Орнел, ты что, не понял, мы тут...

— Не сошлись во мнениях, — ответил Майнс. — Кто из нас на себя слишком много берет.

— Я все понял. Но хочу увидеть, как это делается. — Люк поднялся с кровати. — Я умею драться, но... не технично. Никто меня не учил. Покажи?

— Я? — Лотар тоже поднялся. — Слушай, я... не слишком готов.

Он замолчал. Негласный этикет не позволял мужчине жаловаться на физическое здоровье. Вместо этого Лотар снял куртку, поддернул рукава свитера, освобождая руки. Майнс с интересом смотрел на них с верхней полки.

— Я не хочу устраивать здесь борьбу. Во-первых, вы оба на поле вымотались, во-вторых, если ты меня сейчас завалишь, даже после всего, я же умру от огорчения, — Люк улыбнулся, показывая, что это шутка. — Просто захват покажи. Хорошо?

— Хорошо. Только... ты меня не хватай руками, — предупредил Лотар.

— Неженка, — прокомментировал Майнс.

Вайсвальд несколько раз глубоко вздохнул и сжал зубы. Было понятно, что с куда большим удовольствием он показывал бы сейчас захват не Люку.

— Я помню, — кивнул Люк. Ему очень хотелось многое сказать Майнсу, но было нельзя. Если Майнс в итоге одержит верх в словесной перепалке, он совсем распоясается, а если проиграет, то взбеленится и потеряет осторожность в небе. И то, и другое — чревато. Оставалось игнорировать и изображать энтузиазм и интерес. Дворняжка? Что-то в этом есть.

Лотар медленно, в основном из-за того, что невольно берег спину, схватил его за руку и совершил легкий поворот кистью — такой, что запястье Люка пронзила боль.

— Барон вот так сделал, — пояснил он. — Не очень честно и по-женски, но эффективно.

Люк привстал на цыпочки, уходя от боли. Потом потер освобожденную руку и снова попросил:

— Еще медленнее... особенно в конце.

Лотар повторил. Пальцы у него были тонкие и длинные, но сильные, а на ладонях — вполне явные мозоли.

— Понял теперь? Можешь попробовать сам.

Люк старательно повторил. Телом своим он, как любой маг владел хорошо, а специально проявлять неуклюжесть ему не хотелось.

— Да, вроде того. Сильнее, мне пока не больно. Я же могу и ответить.

Люк чуть добавил усилия.

— Так?

— Да, — Лотар поморщился, и Люк сам почувствовал, как чужой сустав заклинило в запястье. — Сильнее нажмешь, можно и руку сломать. Или...

Он вдруг резко присел, почти упал Люку под ноги, меняя позу и, заодно, освобождая свою руку — не из захвата, но из блокирующей позиции. Сейчас он стоял почти на коленях, свободной рукой крепко обхватив Люка за ногу.

— Теперь ты меня поймал, так? Удар под колено, и я падаю?

— Да. Но если ты меня не отпустишь, а ты не отпустишь, если не дурак, то я падаю вместе с тобой...

Лотар дернул его за колено, заставив потерять равновесие, и сам повалился сверху.

— Вот, — сказал Вайсвальд, лежа на нем и глядя в глаза. — Позиция тоже невыгодная, но теперь есть варианты.

Люк на секунду выпал из реальности. Вес чужого тела, лучистые, сейчас очень серьезные глаза.

— Я понял... — наконец сказал он, — спасибо. Продолжим, когда ты отдохнешь, ладно?

Только сейчас он обнаружил, что так и не выпустил руку Лотара.

— Ну хорошо, только ты меня отпусти, — серьезно сказал тот. Потом с него на пол и поднялся на ноги.

— Я не очень хорошо это умею, но, понимаешь ли... у меня четыре младших брата и старшая сестра. Невозможно не научиться.

— Понимаю, — кивнул Люк, возвращаясь к тарелке. Суп еще не успел окончательно остыть и вдруг показался Люку очень вкусным.

Он взял еще хлеба и занялся едой.

— Извини, Лотар, — вдруг послышалось сверху. — Я был не прав. Хоть я все равно считаю тебя неженкой...

— Ну и что с ним делать? — жалобно спросил Лотар у Люка. — А? Бить его?

Люк набрал в рот полную ложку супа, скорчил глубокомысленную рожу и усиленно пожал плечами.

Ночью Лотар против обыкновения не болтал, а заснул почти сразу — прошлый день здорово его вымотал. Через час Люк аккуратно встал, стараясь не потревожить его сон, и направился к окну. Взялся пальцами за решетку, одновременно проверяя, следят ли за ними, и позволяя пробиться своей тоске. На небе висела полная луна, и хотелось выть на манер волка. Дворняжка...

Часовой молчал, то ли не видел в темноте, то ли задремал. Решетка была вделана совсем недавно и довольно надежно, во всяком случае, чтобы выбить ее, придется повозиться.

Люк вздохнул и отошел от окна. Босым ногам было зябко на холодном полу, но возвращаться в постель не хотелось. Просто так лежать рядом сейчас было почти мучительно. Пусть и сладко одновременно. Нужно было избавляться от подобных мыслей насчет Лотара, уж слишком сильно он дал им последнее время волю. Обо всем можно будет подумать потом, дома, в одиночестве, если будет это "потом". А сейчас — нельзя. Нельзя.

Ему снова хотелось выть. От безысходности. Луна все так же сияла, равнодушная и отстраненная. Люк потянулся к Потоку, просто так, чтобы не оставаться в одиночестве. Практики, изученные в Академии, помогали вернуть душевное равновесие. А именно его сейчас так остро и не хватало.

— Люк! — Сперва этот чужой голос вплелся в сознание, словно шел изнутри, потом Люк понял, что его зовут. Лотар сидел на кровати, поджав ноги, светлая кожа и белая рубашка в лунном свете делали его похожим на призрака из кинофильма. — Люк! Ты чего не спишь? Смотришь... как?

— Спи... я просто так...— Люк вернулся к Лотару в тепло нагретой постели. — Решетка крепкая. Сделали старательно.

— Мы придумаем что-нибудь. Ты, главное, Файер заряди... с запасом. Торн проверяет, остался ли заряд на следующий день?

— Нет. Не знаю. Может, потом, когда мы уходим... Но его и не надо заряжать с запасом. Главное, чтобы мог взлететь, — я мешать тебе буду маневрировать. Мне ж нависать над тобой придется. Вот когда уже высоту наберем, там проще, правильно?

— Да, проще. Если наберем, — зевнул Лотар. — В небе — нависай, сколько хочешь.

— Ну вот. А на то, чтобы высоту набрать, иногда и в Лютце оставалось. Ничего страшного, Торн не специалист, таких тонкостей ему не заметить.

— Тогда спи, — пробормотал Лотар и развернулся к нему спиной. — Давай... завтра тяжелый день. Солнечно будет.

— Ты откуда знаешь? — спросил Люк, обнимая его уже привычным жестом.

— Звезды видно хорошо, ветра нет. Я не метеоролог, конечно, но опыт некоторый есть.
— Ясно. Спи.

Лотар оказался прав. Утро было ясным и солнечным. Они только успели умыться, как за ними пришли.

На этот раз летать предстояло со второй группой. Не было бы особой разницы, если бы сбитый Френк, который лежал сейчас в госпитале со сломанной спиной, не принадлежал бы именно ко второй. Так что на Вайсвальда курсанты бросали особо неприятные взгляды. А на взлетной полосе, задрав вверх тупой нос, стоял Файер.

Люк не пошел сразу к самолету, собираясь насладиться диалогом между Торном и Лотаром. Но тут его накрыло запоздалым страхом — он совсем не знал, насколько владеет Файером барон. Если Майнс сейчас его разобьет или сам покалечится...

— Что это? — спросил Лотар, показывая пальцем на поле. — Я истребитель и летаю на истребителях. А это...

— Файер, "Небесный щит", — любезно подсказал Торн.

— Я туда не сяду.

— Сядешь.

Несколько секунд они смотрели в глаза друг другу, Майнс же сделал шаг назад. Потом Торн хлестко, наотмашь, ударил Лотара стеком — попало по шее и по щеке.

— Мы ведь можем повторить процедуру... — сказал он. Лотар молча вытер лицо и дернул плечом.

— Ты не просто сядешь, ты сегодня вернешь товарищу долг. Он из-за тебя работал один, теперь твоя очередь.

Лотар больше не спорил, он стоял, прижав к щеке ладонь, и смотрел в землю.

Люк сильно пожалел, что остался посмотреть. Как-то он не рассчитывал на такое.

Он молча развернулся и направился к самолету. Ему очень не хотелось, чтобы кто-то сейчас видел его лицо. А если Торн чувствует — пусть. Затаенная радость при виде самолета оставалась. А о чем эта радость, Торн вряд ли разберется.

Лотар догнал его у самолета, встал рядом, задумчиво гладя обшивку.

— Светляк сам найдешь? Он сбоку, там защитный кожух. Или ты... в курсе?

— Я в курсе... — ответил Люк, стараясь, чтобы в голос не пробралось ничего лишнего. — Два раза заряжаю на раз. Потом — через большую паузу — на два. Ты хоть дух успеешь перевести. Идет?

— Да, идет. Не нервничай ты так. Мне не больно... по сравнению с тем, что было, это ерунда. Было бы обидно, если бы не для дела. А то уронит барон наш самолетик, он последнее время нервничает слишком.

— Да. В этом смысле хорошо получилось, — согласился Люк, — самолет никак нельзя грохать. Ты тоже... держись. Представляю, каково тебе будет. Вечером от меня — расслабляющий массаж головы. Не забудь, — улыбнулся он, всеми силами демонстрируя уверенность в успехе.

— Это я не забуду, — заверил его Лотар. Он тоже забрался в кабину, только на место стрелка, и начал рассматрив