… еще кое—кем. Он и не будет. Потому, что ему пока никто и не даст этого сделать. Но все равно, чем дальше он от базы, тем лучше. Поэтому и летает. Хотя, по—хорошему, надо было дать по башке за самоволку и отстранить от полетов на месяц. Я пока думаю, как снять то, что ему там сделали. Не один думаю, с ребятами. Но у нас таких технологий нет. Поэтому с этим сложно. Пока время терпит, не знаю, правда, насколько. Но если вмешаться сейчас — ничего хорошего из этого не выйдет.
— Можно отправить в отпуск, — Марек понимал, что это все не его дело, и его советов никто тут слушать не будет, но ему казалось, что он тоже отвечает за Лори... хотя бы на правах мнимого брата. Да и привычка командовать пока никуда не делась.
— Нет. Добровольно с базы Лори не уедет. Программа не даст. Да и как ему это объяснить? К тому же, я беспокоюсь за него, а тут он на глазах. Мало ли. Думаю, со временем давление программы будет нарастать, или ее кто—нибудь должен запустить. Не ты явно... Тогда... это наводит на определенные мысли. Короче, сложно все.
— Хорошо, допустим. А мне что делать? Он такой... — Марек задумался, подбирая слово. — Открытый, что ли. Если радуется, то чуть ли не смеется сразу, расстраивается — глаза на мокром месте. На меня смотрит, как будто я действительно его ожившая фантазия. Это... нормально? Он всегда такой был?
— Да... всегда. Открытый, искренний, дурной. Решил — сделает. Думать будет потом. Он же мальчишка совсем. Двадцати еще нет. Он вообще в пилотах по недоразумению. Отирался на ферме постоянно, на него Ящер и запал. Ну, а корабль должен летать. Оказалось, что они очень здорово подходят друг другу. Лори – прирожденный пилот. Ладно, хорошо хоть не шифровальщик. Мне, вон, Олли хватило.
Марек не очень понял, кто на кого запал, до того он считал что Ящер — это корабль. Искусственный интеллект, биотехнологии, но — корабль. Выяснять не стал, не то настроение было, да и Эрик еще решит, что он информацию техническую собирает. Вместе этого он сказал:
— Я с ним работаю теперь. С Оливером.
— Да, я слышал. — Эрик вздохнул, — а ты что чай не пьешь?
— Пью, — кивнул Марек. — Спасибо. Так что с Лори? Ты меня просил быть аккуратнее с ним и помягче. Я... ну я надеюсь, что я понял, с ним как—то небрежно и жестко обращаться и желания не возникает, но может ты что—то конкретное в виду имел? Кроме того, что я не должен правду ему говорить
— В основном это, ну и не обижай его. Он же братом тебя считает. Но ты, как я понял, и не собираешься.
— Его только последняя сука будет обижать, — вздохнул Марек. — Но в том—то и дело. Потом он очень сильно обидится. Если человек искренний и открытый, он ложь, даже во благо, считает предательством. Я вот и думаю... как быть.
— Вали все на меня. Скажи, я запретил говорить. Я объяснюсь. Ну, в крайнем случае, он обидится на меня, а не на тебя.
— Сомнительно. Я же ему еще на флагмане врал, получается. Ладно. То есть ничего ты пока не знаешь, что с ним, и как это убирать?
— На флагмане ты был в одном положении с ним, как я понял. Или... — Эрик пристально посмотрел на графа. — Или все—таки нет?
— Я согласился "спасти" его и доставить сюда. Добровольно. Я не знал, зачем... но знал, что он просто "пропуск". Мы вместе план прогоняли с офицером из Управления Лояльности. Потом они заодно с блоком мне немного память скорректировали, но я помнил, что мои действия одобряются свыше. Скажем так.
— Слушай, никто не говорит, что ты ангел, но я думаю, для Лори будет важно знать, что ты хотел рассказать, а я не позволил. Все остальное — вторично.
— Я, на самом деле, сам не знаю, хочу ли я рассказывать, — вздохнул Марек. — Это будет честнее... но я боюсь, что и ему будет больно, и я... все потеряю, что есть сейчас. Так что просто ищу повод молчать и дальше.
— Считай, нашел. А там посмотрим.
Марек кивнул, покрутил в руках чашку, глядя, как чаинки кружатся по спирали.
— Эрик, тебе сколько лет? Ваш топ—лейтенант это немного повыше нашего капитана, насколько я помню?
— Мне? Тридцать один скоро, а что?
— Ничего. Проверял собственную карьерную успешность. Но я быстро рос, потому как дворянин.
— На той должности, что я сейчас занимаю, мое звание — потолок. Но мне это не важно. Мне нравится то, что я делаю.
— Понятно. Я... через пару лет должен был на ступень подняться. А потом — в высший командный состав, уже без полетов. Тоже не хотел. Слушай, Эрик... мне остаться сегодня или уйти? Лори рано улетает, так что не принципиально.
— А сам—то как хочешь?
— Остаться, — сказал Марек, — но в том смысле, чтобы спать.
— Да без проблем. Только лично мне пока спать не хочется. Поболтаем?
— Я оденусь тогда, если ты не против. А то какое—то древнеримское заседание получается.
Марек выразительно посмотрел на голого Эрика и на свою простыню, закрывающую бедра.
— Да брось, лучше ложись сюда, если допил. И свет выключи.
Он кивнул, подобрал простынь на манер тоги и прошествовал к выключателю, а потом обратно в постель. Эрик тут же приобнял его, подтягивая ближе к себе.
— Мне это так странно, — в потолок сказал Марек. — Новый опыт, очень... специфический.
— Понимаю, — в голосе Эрика звучала теплота, — не грузись. Просто... будь...
— Тебе хорошо говорить, — Марек улыбнулся. — А у нас за такое со службы выгоняют с позором, я говорил.
— Ну, я тоже уже говорил, что я по этому поводу думаю, — Эрик тоже усмехнулся в темноте. — И ты пока не доказал мне, что я неправ.
— А я не буду спорить — это бесполезно. Просто мне странно... вот сейчас лежу и поймал эту мысль. Поделился.
Эрик повернулся и мазнул губами его плечо. Потом спросил:
— А как тебе вообще здесь? Если не принимать во внимание обстоятельства. Ну, допустим, просто считать, что ты тут на экскурсии, турист.
— На экскурсии и турист? Тогда интересно. Но не более. В принципе, чем—то даже похоже – только у нас на военном объекте не может быть бара. Офицерский клуб есть зато. Неплохие парни встречаются, и так себе тоже. Девушки есть… А если не считать, что я турист, тогда честно говоря — не очень.
— Кстати, про офицерский клуб. Напомнил. У нас тоже есть. Через неделю вечеринка, для всех, понятное дело, но культурную программу готовят шифровальщики. Приходи.
— Я здесь никто, — напомнил Марек. — Даже не военный. Техник. Младший.
— Приходи с Лори. Подумаешь.
— Что подумаешь? Офицерский клуб — он для офицеров, логично? А я приду как... брат Лори? Или может как твой ээ... парень? С ума сошли?
— Офицерский клуб — это название. А приходят туда все, кто хочет. У нас жесткая иерархия только на службе.
— Понятно. Я подумаю. Непонятно, что вообще через неделю будет. Пока у меня ощущение, что я каким—то долбанным дауншифтингом занимаюсь.
— Знаешь...
Договорить Эрику не дали. Резкий зуммер комма заставил его прерваться на середине фразы.
— Да. Маэрсон. Что?... Когда?... — Он потянулся и включил свет. Не прерывая связи перебрался через Марека. — Понял. Кто из наших?... Хорошо. Да, конечно. А я с кем? Тим, с ума сошел, поменяй... Да... Не знаю, кого хочешь, мы же договорились... Да. Сейчас буду. Дай мне три минуты и перезвони... Да, сразу в ангар.
Он посмотрел на Марека.
— Я понял, — сказал тот и потянулся за штанами. Расспрашивать о подробностях не хотелось. Совсем. Это его сектор... и если Эрика подняли по тревоге, значит, что атакуют его ребята. Эллис, Джей, Родерик... А с другой стороны сейчас будет Эрик, тот с которым так тепло и здорово лежать рядом. И Лори. С веснушками на носу от активного солнца Эры.
Эрик оделся очень быстро. Ему понадобилось даже меньше трех минут, чтобы полностью сменить образ и снова превратиться в подтянутого и безупречного офицера. За несколько мгновений до того, как снова зазвучал вызов комма, он, уже стоя в дверях, остановил Марека.
— Жаль, что так вышло. С тобой приятно просыпаться рядом.
— Хорошо бы, это было единственной неприятностью за эту ночь, — ответил Марек. — Я ведь даже не могу тебе сказать, что желаю победы.
— Все сложно, Марек, я знаю. Пожелай мне вернуться, хорошо?
— Да, — тот неожиданно легко улыбнулся. — Я всем сегодня пожелаю вернуться. А тебя буду ждать.
— Ну и отлично. — Эрик сверкнул улыбкой и очень быстро направился по коридору в сторону лифтов, на ходу отвечая на вызов.
Марек добрался до каюты. Лори он застать не успел, постель того была небрежно накрыта покрывалом, значит, тоже уходил второпях. Слоника видно не было — ни на кровати, ни на столе. Марек аккуратно застелил койку "брата" — по струнке, как положено. Потом взгляд упал на пакет с вещами с Фалькона.
Вообще—то он собирался как—нибудь потом, но спать не хотелось совсем, и нервы снова чуть ли не дрожали от напряжения. Он сел на пол, и начал раскладывать фотографии по одной.
Отец в парадном мундире, отец в походной рубашке с подвернутыми рукавами, мама в домашнем платье, снова отец... Тони с его радиоуправляемой лодкой, Крис верхом и рядом он, Марек, держит коня за повод... Родные лица были невыносимо четкими и живыми на стереоснимках. Он разложил фотографии на кровати и долго сидел, опираясь на постель локтями. Молча. Потом, когда в глазах стало горячо и влажно, Марек с глухим стоном ударил рукой по твердому пластику пола и еще раз...
Как он заснул, он не помнил. Проснулся с тяжелой головой и некоторое время не мог понять, где находится. Он лежал на соседней кровати, которую вчера так аккуратно заправлял. На его собственной лежали кучей фотографии, какие—то изорванные листы бумаги, Марек вспомнил, что пытался вчера что—то писать, но слова не складывались, и вместо прощального письма получалась полная хрень, и он рвал ее, чтобы не позориться... Болела рука, которую он вчера рассадил об угол кровати.
Он долго стоял в ванной комнате и плескал себе в лицо холодной водой, чтобы хоть как—то прийти в себя. Но особого эффекта так и не добился.
Лори не появлялся. На завтрак Марек решил не ходить. Его тошнило, и есть не хотелось совсем. Эрик соврал. От вчерашнего стало только хуже, во всяком случае, пока он держал себя в руках, не было так паршиво. Он подумывал плюнуть и на работу, но хотелось воздуха, в каюте казалось душно и тоскливо, как в комнате тяжелобольного. Он оделся и вышел, не глядя по сторонам, медленно двинулся в сторону технического лифта.
Олли уже был на месте. На полу ровной линией стояли три полуразобранных робота, а сам Оливер сидел в кресле и с тихой ненавистью разглядывал всех троих.
— Здравствуй, — проговорил Марек вместо обычного "добрый день". Ничего доброго в этом дне для него не было. — Зачем ты их... так?
— Привет, — начавшийся день Оливеру, по—видимому, тоже не нравился. — Не зачем, а почему... это новая партия. Нужно... один блок добавить. Вернее, усилить.
— Хорошо, — Марек открыл хозяйственный шкафчик и, шипя сквозь зубы, натянул перчатки. — Что усилить? Зачем? Я... сделаю.
— Что с тобой? Подрался?
— Нет.
— Дай посмотрю, — Олли легко поднялся, подошел.
— Нечего там смотреть, я ударился. Ты мне скажи, что делать конкретно, я сделаю.
— Я сам сделаю. Ты... мне самому нужно. Пластырь дать?
— Зачем? — Марек дернул плечом и сел напротив него. — Тогда что на сегодня, если не эти? Или... пока ничего, и просто ждать, вдруг случится?
— Нет, есть кое—что. Посмотри техдокументацию в комме. Стационарный Р—52. На нижнем ярусе. Там проблема с переработкой. Я собирался сам, но, видимо, я тут надолго.
— Хорошо, — Марек поднялся. — Если что, приглашай. Я... помогу. Или это военная тайна?
— Нет. Просто ты не сможешь. Я под себя их настраиваю. Чтобы с пультом не возиться.
— А... — Марек махнул рукой. Вникать в это не было вообще никакого желания. Он поднялся и пошел на нижний ярус, смотреть Р—52, стационарный, который, по сути, был обычным мусоросжигателем. Только мусор не просто сжигался, а, преимущественно, перерабатывался на нужды станции.
Работы там оказалось надолго и Марек пару часов простоял, по пояс нырнув в раскрытый бок машины, методично перебирая контакты тестером, чтобы отыскать неисправность.
Он уже нашел причину поломки и думал, сможет ли исправить имеющимися инструментами, или лучше сходить в мастерскую за чем—нибудь более подходящим, когда почувствовал чужое присутствие.
Марек обернулся не сразу, для этого пришлось вылезти из технического люка обратно, а это оказалось не так уж просто.
Рядом стоял незнакомый мужчина в униформе обслуживающего персонала. Стоял спокойно, ожидая, когда граф обратит на него внимание. Глаза цвета полированной стали, смотрели твердо и с некой долей превосходства. Почти незаметно, но так знакомо.
— Что—нибудь нужно? — Марек, забыв про перчатки, вытер руки о штаны и выпрямился.
— Да, граф. Марек Аллан де Алькасар, правильно?
— Да, — с оттенком удивления сказал Марек, и сердце неприятно стукнуло не в такт. — Представьтесь в таком случае, раз вы меня знаете.
— Мое имя вам ничего не скажет. Пусть будет Рудольф. У меня есть для вас другие верительные грамоты.
Рудольф быстро сделал движение навстречу, и у Марека закололо в висках — обычная реакция на попытку наладить невербальный контакт.
— Не надо меня трогать! — Марек зло поморщился и чуть отстранился. — Тем более... без предупреждения.
— Я и не собирался. Зато теперь мы понимаем друг друга, верно? Мне нужна ваша помощь.
— Да? — Марек уже справился с собой и сейчас смотрел ровно и чуть поверх глаз Рудольфа. Он тоже так умел. — Странная формулировка. Помощь? И в чем?
— Ничего особенного. Нужно, чтобы сегодня во второй половине дня вы отвлекли вот этого человека. — Рудольф протянул вперед руку с коммом. С экрана напряженно смотрел парень. Снимок был не очень четким, но Марек заметил что—то знакомое. Они встречались. Точно, в столовой. Он подсаживался к ним с Лори.
— И это что, все? — граф сглотнул. Только что, на какой—то момент Марек поверил в то, что Эрик ему лгал. Его действительно нашли, и его действительно ждет задание. Но это... это было НЕ ТО задание. — Я не понял.
— Просто отвлеките. Познакомьтесь или спровоцируйте на драку, это не важно. Главное, необходимо, чтобы сорок минут он гарантированно находился вдалеке от своей каюты. Вы дадите мне сигнал.
— И это все? — повторил Марек, подпустив в голос немного холодного высокомерия. — Больше ничего?
— Да. Это все. Остальное сделают без вас.
— Остальное что? — Марек наклонил голову. — Такая сложная операция, только для того, чтобы я тут отвлек какого—то парня?
Он понимал, что увлекаться не стоит. Если имперские агенты так свободно ходят здесь, то так же свободно могут сделать и еще кое—что. И найдет Олли у Р—52 его труп. А то и трупа не найдет — машинка—то почти заработала.
Рудольф напрягся, в глазах его проскочило сомнение, но голос, когда он заговорил, звучал все так же властно и уверенно:
— Это другая операция. С вами не связана напрямую. Но вы же не откажите, граф, в такой малости? Не подведете Империю?
— Я так и подумал, что не связана, — медленно проговорил Марек. — Почему—то мне так и казалось... Что я могу сказать, офицер. Разве от таких предложений отказываются? Это кажется, риторический вопрос.
— Значит, мы договорились? Запишите мой номер.
Марек, чувствуя вновь подкатывающую к горлу тошноту, записал номер. Потом, после минутного раздумья, посмотрел на Рудольфа и качнул головой.
— Нет. Не договорились. Я не буду этого делать, потому что я не шпион, и не мальчик для особых поручений. Вы не тот человек, с которым я должен тут связаться. А значит, я буду ждать — у меня приказ. А вы... вы приказывать вы мне вряд ли можете... — он надеялся сейчас, что верно определил возраст агента и значит его предположительное звание.
Мгновение особист просто не понял, что ему сейчас отказали, и уже открыл рот, чтобы продолжить инструкции, да так и замер.
— Вот как… — сказал он, наконец, — вы делаете ошибку, граф. Большую ошибку.
— Возможно, так и есть, — кивнул Марек. — Но я... я так не могу. Либо я действительно становлюсь тут своим и жду связного... странно, кстати, что вы здесь уже есть, а его все еще нет. Либо я занимаюсь мелкой подрывной деятельностью... а я ей заниматься не буду. Я летчик, а не террорист. И я давал слово дворянина... и нарушу его только один раз.
— Слово дворянина? Кому вы его дали?
— Какая разница? Кто бы просто так пустил меня тут гулять? Рудольф... я так понял, никакого отношения к тому делу, по которому меня сюда послали, вы не имеете. Так? Так какого черта?
— Мне казалось, солдат Империи — он всегда солдат, — произнес тот очень тихо, но с нажимом.— И всегда готов помочь тому, что делается для блага государства. Но я понял вас, граф. Не смею больше задерживать. Потрудитесь стереть номер, что вы только что записали. Зачем, кстати?
— Потому что чуть было не согласился, — честно ответил Марек и болезненно поморщился. — Но это было бы ошибкой куда большей. Рудо... офицер, я могу сказать только одно — если вам понадобится помощь, чтобы спасти вашу жизнь — я не стану раздумывать ни минуты. Именно потому, что солдат Империи — он всегда солдат.
"Даже если его предали"... — этого он вслух, разумеется, не сказал.
— Хорошо, я буду иметь в виду. Надеюсь, не пригодится. — Глаза агента теплее не стали, но в голосе металла поубавилось. — У меня к вам еще несколько вопросов, не возражаете?
— Пока нет, — осторожно сказал Марек. Сел на теплую поверхность корпуса Р—52 и начал крутить в пальцах магнитную отвертку.
Особист помедлил, подбирая слова.
— Вы достаточно быстро прошли проверку, — сказал он, наконец. — Это странно. Что именно с вами произошло?
— Ничего, — Марек удивленно поднял голову. — А... должны были быть проблемы?
— Я полагал, в подобных случаях проверка занимает более длительное время. Несколько дней или даже неделю.
— Я тоже. Но... нет. Меня допросили. Потом я прошел сканирование и был отпущен. С ограничениями, разумеется. Я так и не понял до конца своего статуса — нечто среднее между почетным военнопленным и гражданским лицом.
—Ясно, — Рудольф внимательно смотрел на него, словно пытаясь что—то понять между слов, но попытки сканирования Марек не чувствовал.
— Я не буду спрашивать, сколько мне еще ждать. Я так понимаю, вы не в курсе, — Марек смотрел ему в глаза.
— Вы правы, — кивнул тот. — Я действительно, не знаю.
— Жаль, — Марек даже делать вид не пришлось. Ему действительно было жаль, что все вышло так, как вышло, с самого начала. — Еще вопросы? Или вы ведете к тому, что меня успели перевербовать?
— Нет. Интересна процедура проверки. Длительность и вообще.
— Сначала стандартный допрос. В присутствии сенса, как я понимаю. Потом спросили мое согласие пойти сканирование, я согласился. Это было... не очень приятно, но процесс я не помню. Чуть больше часа, судя по моим часам. Потом меня отпустили, взяв слово, что я не стану причинять вред персоналу и имуществу. Я и не причиняю, — он невесело усмехнулся и снова крутанул пальцами отвертку. — Ночью я все вспомнил. Все.
—Ясно, — особист явно ожидал услышать что—то еще. — Спасибо за информацию, граф. К сожалению, здесь не достаточно удобное место для разговора... если появится информация для вас, вас найдут. Всего хорошего.
— Спасибо, вам того же.
Марек снова сглотнул, сдерживая тошноту. Господи, когда же он уйдет?
Рудольф, конечно, не читал его мысли, но больше ничего говорить не стал и прощание затягивать тоже. Повернулся и вышел куда—то вглубь технического этажа. В темноте пискнул электронный замок — карта доступа у агента Империи явно была.

Марек закончил через час — работать было сложно, потому что мысли в голове были совсем не об Р—52. Отзвонившись Олли с докладом, он побрел в столовую, нужно было хоть что—то в себя впихнуть. Нельзя так.
Народу в столовой было мало, несмотря на обеденное время. За столами сидело буквально несколько человек. Марек заметил и того парня, которого ему только что показывали. Тот с мрачным видом ковырялся в тарелке, явно думая не об еде. От него просто фонило тоской и какой—то общей неустроенностью.
Марек некоторое время стоял с подносом в руках и мучительно раздумывал, имеет ли он моральное право сейчас подсесть к тому и поболтать. Не отвлекать, или чего там просил Рудольф, но и не рассказывать. Выходило мерзко — и так и так. В конце концов Марек сел за соседний столик. Есть расхотелось окончательно. Парень все так же сидел, разглядывая вилку, потом встал, прошел мимо графа. Еда на подносе оставалась практически нетронутой.
— Ненавижу! — Марек швырнул вилку в тарелку. Он посидел еще какое—то время, убеждая себя, что не должен вмешиваться ни туда, ни сюда, вообще его все это не касается. Потом залпом выпил сок и сдал поднос, как есть.
В коридоре он остановился, набирая номер Олли, хотел выяснить, нужен ли он еще там или может пойти к себе. К тошноте прибавилось общее ощущение разбитости, он хотел сейчас только одного — лечь в кровать. И все. И чтобы его никто не трогал.
Олли отозвался сразу и на вопрос Марека просто уточнил наличие трудового энтузиазма. Срочной работы не было. Но текучка есть всегда.
— Олли, мне, честно говоря, очень... не очень. Я почти не спал ночью и сейчас мне совсем нехорошо. Так что я лучше завтра приду пораньше, разберусь с текучкой.
Марек закрыл комм и побрел в сторону жилого отсека. Нужно еще узнать, вернулся ли Лори. Не то, чтобы он сейчас хотел кого—то видеть... но так спокойнее.
Лори сидел в каюте, на своей кровати. В руках держал одну из фотографий, оставленных Мареком. Ту, где они всей семьей были на курорте Третьей. При виде Марека, он улыбнулся.
— Маарек!
— Привет, — бесцветно сказал тот. Сгреб фотографии со своей койки, переложил на стол и сел, чтобы снять ботинки. — Ты в порядке? Все живы?
— Да. Наверное. Ты... с тобой что?
— Ничего. Я... плохо мне, в общем. Не бери в голову.
Он лег ничком, уткнулся лицом в подушку.
Лори осторожно сел рядом. Погладил по напряженной спине.
Марек чуть дернул плечом, но руку сбрасывать не стал.
— Не нужно... меня трогать. Так только хуже. Я сейчас снова расклеюсь, как вечером. А я так больше не могу...
— Ты из—за вот этого? — кивка Лори Марек не видел, но понял, что речь о фотографиях.
— Да. Не из—за тебя же...
Лори снова провел ладонью. Потом ушел на свою кровать.
Марек лежал молча, обхватив подушку обеими руками. Потом заснул, во всяком случае, реальность вокруг явно изменилась, рядом шумело море и слышались голоса. Проснулся он оттого, что кто—то тронул его за плечо.
— Мааарек! Ужин... скоро кончится.
Марек повернул лицо от подушки, на щеке была красная вмятина, как след от удара. Пару секунд он смотрел на Лори, на растрепанные рыжеватые волосы, на веснушки, рассыпавшиеся по носу. А потом нехотя, понимая, что расстроит брата, сказал:
— Иди один. Я ужинать сегодня не буду. Не хочу. Вообще ничего не хочу.
— Ясно. — Лори задумчиво смотрел на него. Взгляд его обычно ясных и по—детски восторженных глаз изменился.
Марек перевернулся на спину, но вставать не собирался. В животе было неприятное ощущение пустоты, зато его не тошнило. И вообще было почти нормально. Почти.
— Лори, ты иди... чего ты меня ждешь?
— Так. — Лори принял какое—то решение. — Вставай, Марек. Пойдем.
— Я же сказал, я не хочу, — Марек в знак того, что не шутит, потянул на себя край одеяла. — Не хочу я есть. И в обед не хотел, и сейчас.
— А мы не в столовую. Вставай, — Лори решительно пресек попытки Марека забраться под одеяло с головой. — Марек, я от тебя не отстану. Вставай, говорю!
Тот удивленно посмотрел. Подобного он от Лори не ожидал. Тот же мягкий, восторженный мальчик. Хотя мягкий мальчик в свободное от него, Марека, время работает военным пилотом... И судя по словам Эрика, успешно работает. Он сел, помотал головой:
— Что за террор?
— Это еще не террор. А вот сейчас будет. Вставай и идем. Не в столовую. Я тоже есть... перехотел.
— Не понял? — Марек на минуту забыл о том, что не давало покоя весь день, растеряно взял в руки собственный ботинок, врученный братцем. — Хорошо, я уже обуваюсь. Не дергай меня.
— Надо бы переодеться, но ладно, сойдет и так. Пойдем.
Лори быстро повел его по коридорам, не давая Мареку ни минутной паузы, чтобы опомниться. Он вел его куда—то, где граф еще не успел побывать, через весь их этаж жилого сектора. Возле одной двери Лори набрал код, по прежнему придерживая Марека а руку, и они оказались в комнате, больше всего напоминавшей спортзал. Только совсем небольшой.
— Лори, с ума сошел? — Марек привалился спиной к стене. — Я весь день еле ноги таскаю.
— Ничего, значит, у меня повышаются шансы, — ухмыльнулся тот. — Всегда мечтал подраться со старшим братом. Заодно и проверим, как вы там, в Империи, драться умеете. Готов?
— Не понял, — чувствуя себя полным идиотом, повторил Марек. — Ты... со мной драться собрался?
— Да, типа того, — Лори достаточно сильно толкнул графа к центру зала, — ты защищаться будешь, или я тебя просто буду бить?
— Защищаться?
Марек помотал головой, но когда у самого лица свистнул кулак, машинально увернулся в сторону, выкинул руку, защищая ухо и висок. Лори стоял напротив, губы зло сжаты, глаза прищурены.
— Ну? Больше я поддаваться не буду. Или вас там, в Империи ничему толком не учат?
Марек попытался перехватить его руку, но получил удар по ребрам. Вполне всерьез. Боль его немного вывела из тупого равновесия, он отскочил, резко вздохнул.
— Значит так? Подраться захотел?
— Я тебе уже полчаса это объясняю. Ну ты тууупой! — Лори увернулся от неловкого удара графа, который еще не мог решить, что все происходит всерьез, и в свою очередь снова попал, на этот раз в плечо.
— Я тупой? — Марек разозлился – эти слова его задели. К тому же он не ожидал подобного от Лори. От Кристофера запросто, но не от Лори. Он отскочил в сторону и быстро сдернул куртку — та стесняла движения.
— Ну, наконец— то. Ботинки тоже сними. Или ты ногами не дерешься?
— Ты решил совсем всерьез? — выдохнул Марек. В ответ мимо его бедра промелькнула пятка, показывая, что да. Все по—настоящему.
За несколько минут он получил хороший удар в бок и по подбородку, так что зубы лязгнули, и в глазах сверкнули искры, но и сам достал Лори пару раз.
Тот оказался очень увертливым. И вредным. Его кулаки особого вреда не причиняли, но при этом больно было так, что темнело в глазах. Но в последний раз Лори не повезло, разозленный Марек все же достал его, одновременно и в корпус и по челюсти, так, что голова мотнулась в сторону, и полетели кровавые брызги. Лори рухнул на пол, да так там и остался.
— Лори! — Марек бросился к нему, грохнулся рядом на колени. Повернул за плечо, рыжая голова мотнулась в сторону. — Лори!
Тот открыл глаза, помотал головой, сплюнул красным... Губа опухала на глазах, и на скуле наливался синяк.
— Хорошо, что не по носу, сломал бы нафиг, — голос Лори звучал невнятно.
— Извини, — Марек растеряно огляделся, потом расстегнул ремень на штанах и приложил холодную стальную пряжку к его щеке. У него самого челюсть двигалась как—то не очень уверенно после первого удара Лори, но крови он не чувствовал. — Извини, я дурак.
— Нормально, — Лори улыбался почти счастливо. — И вообще, это только первая часть плана. Сейчас немножко полежу, и пойдем вторую выполнять... блин, жаль я утром в больнице стимуляторы не взял.
— В какой больнице? — непонимающе переспросил Марек, потом устроил его голову у себя на коленях, чтобы удобнее было держать пряжку. — И чему ты радуешься, балбес?
— Ну, я вчера перенапрягся, там драпать надо было, Ящеру своих сил не хватало, так что пришлось... С утра меня в больничке прокапали. Не серьезно, ты что? — улыбнулся он вскинувшемуся Мареку. — Нормально все. Только вот что—то завод кончился. Сейчас пройдет.
— Нет, Лори, — покачал головой Марек. — Я ошибся. Это не я дурак. Это ты — дурак. После больницы тащить меня в спортзал, еще и не предупредить! Никаких вторых частей плана, понял? И никаких стимуляторов.
— Ну, так и нет стимуляторов. А вторая часть плана есть. Счас... я тебя на дуэль вызываю, вот! Не в том смысле... просто в тир пойдем, кто больше настреляет. Учти, я в прошлом году чемпионом был. Среди пилотов.
— Какой тебе тир? — изумился Марек. Подсунул руку ему под плечи и под колени, а потом с усилием рывком поднял на руки. — Все. Домой! Ногами пойдешь или тебя отнести?
— С ума сошел? — несмотря на негодование, Лори не делал попыток слезть. — Я тебе маленький, что ли?
— Да, маленький, — Марек прижал его к себе, так было проще держать. Несмотря на кажущуюся хрупкость, весил Берк достаточно. — Черт, я так обуться не смогу. Ну, так что? Нести тебя или сам пойдешь?
— Сам конечно, — вот теперь он зашевелился, заставляя Марека его опустить. — Ладно, тир переносится, но ты учти, за тобой должок. А то да, у меня что—то руки трясутся. Опозорюсь еще. Так не честно. — Он потрогал губу, пошатал зуб. — Порядок. Кстати, уборщика надо вызвать. Сейчас...
Пока Марек обувался, Лори набрал на комме у стены необходимую команду.
— Идем?
Марек посмотрел на часы на комме.
— Как губа? Очень болит? Пойдем, у меня будет свое продолжение плана. Про должок запомню, не волнуйся. Только... я с десяти лет с отцом на охоту ездил, учти.
— Ну, тем интереснее, — улыбнулся Лори и тут же скривился, когда корочка запекшейся крови на многострадальной губе снова лопнула.
Марек только покачал головой. У него с собой даже платка не было.
На ужин они опоздали. Столовая была закрыта лентой поперек входа, внутри сновали серебристые диски уборщиков. Марек прошел мимо, на ходу незаметно проверяя на комме количество доступных денег. Выходило, что хватит, если не зарываться. И он потянул Лори в "Пропеллер"
— Куда? С ума сошел? Там дорого.
— Ничего. Я граф, в конце концов. Ты забыл? И без ужина ты остался сегодня из—за меня.
Марек, не отпуская его руку, прошел через зал к столику у стены.
На них смотрели. Особенно на Лори. У дальней стены помахал рукой парень, смутно знакомый Мареку.
— Видишь, тут твои знакомые вовсю отдыхают...
Марек взял меню и, не дожидаясь, пока Лори закажет что—нибудь вроде "суп дня и можно без хлеба", сказал официантке:
— Два филе под воздушной подушкой, гарнир овощи, два свежевыжатых сока... апельсиновых, нет, ему яблочный, потом два Хит—десерта, и мороженое. Мороженое одно. Сразу.
— Я вообще—то яичницу хотел, — буркнул Лори, но бурчание вышло неубедительным. — А это Ирвинг, он тут часто бывает. У него денег много. Не как у Олли, конечно, но тоже семья не бедная.
— Серьезно? Ну, вот и у тебя семья не бедная. В смысле я. В смысле... теоретически.
Марек взял запотевшую вазочку с мороженым и протянул Лори. — Это тебе. Оно холодное, как раз для некоторых, отек снять.
— Спасибо, — Лори от души улыбнулся и тут же, чертыхнувшись, стал зализывать кровь с вновь треснувшей губы. — Я прямо как вампир какой—то. А мороженое я люблю, как ты догадался?
— Я вообще его в медицинских целях взял, — пожал плечами Марек. — Ну, холода—то другого нет. Можно было у нее просто лед попросить, конечно, но я не подумал. А что Олли? Вид у него... не очень преуспевающий.
— Олли у нас принц. . Фирма «Дрэгон Скин», слышал, может быть? Гаджеты разные выпускает, слышал, может быть? Это его семьи. О, кстати, смотри, — он развернул браслет своего комма и показал мелкую гравировку, сплетение двух букв Д и Р.
— Нет, не слышал. Я думал, у вас там уже все отобрали и поделили, — честно сказал Марек. — Ну, чтобы никому не обидно было.
— Глупость какая. Всегда кому—то обидно будет.
— Я же не знаю. У нас говорили, что вы, вроде как, вообще хотите частную собственность отменить, деньги упразднить и так далее.
Официантка, не та, с которой в прошлый раз разговаривал Марек, поставила перед ними высокие стаканы с соком и тарелки с "воздушной подушкой".
— Расскажи это Олли, — Лори фыркнул и с аппетитом накинулся на еду. — Вот он удивится. А деньги—то зачем отменять? Чем потом расплачиваться? Натурой? Хотя я не против за наш ужин вон с той официанткой натурой расплатиться.
— Лори, — укоризненно протянул Марек, но глаза его смеялись. — Как не стыдно? Расплачиваться, кстати, пришлось бы не с ней, а с поваром. Он вряд ли женщина.
— Не, с поваром я не согласен. Он, скорее всего, не в моем вкусе, – Лори фыркнул. — А, прикинь, бедный повар. Народу—то здесь много, и все без денег будут.
— Слушай, я не знаю, чем расплачиваются, когда деньги отменены, — Марек предпочел не углубляться в тему. — Нам так говорили, без подробностей. Вкусно?
— Отпад! — Лори снова стал напоминать мальчишку. На этот раз мальчишку, дорвавшегося до подарков.
— Мне тоже нравится, — Марек потрогал подбородок, где сбоку тоже, похоже, наливался синяк. — Видно тут? У тебя—то видно, можешь даже не спрашивать. На ночь намажу тебя чем—нибудь, понял?
— А я тебя, — тут же согласился Лори. — Договорились? Кстати, давай, выпить возьмем? Что—нибудь легкого. У меня же тоже деньги есть... пока их не отменили.
— Давай, — Марек прислушался к ощущением, но желудок вроде был не против. — На твой вкус. Но легкого... я не хочу напиваться каждый день.
— А тут только легкое. Но стоит, зараза... тяжелое — внизу, в баре. А пива тут вообще не продают, чтобы парни не увлекались. Так, что тут у нас... хрень какая—то... Ага... вот, это я знаю. – Лори подозвал официантку и заказал Шато Крессон пятилетней выдержки.
Марек откинулся на спинку плетеного полукресла и вздохнул:
— Я весь день ничего не ел. Сейчас хорошо... Спасибо, Лори.
— Это тебе спасибо, накормил. Сначала в бубен дал, потом накормил.
— Извини, я просто... ну, я иногда кон